252

— Так, ни с кем.

— С женщиной, с которой вчера вечером обнимался на ве­ранде? Ты с ней по телефону секс обсуждаешь?

— Да нет. Это совсем другая.

— Заводная Птица! Сколько же вокруг тебя женщин? Не считая жены. А?

— Долго рассказывать, — ответил я. — Между прочим, сей­час шесть часов утра, а ночью я совсем не спал. А ты что? При­ходила сюда вчера вечером?

— И видела, как вы обнимались.

— Это ничего не значит. Как бы это сказать... Это было что-то вроде маленькой церемонии...

— Что ты передо мной оправдываешься, Заводная Птица! — оборвала меня Мэй. — Будто я твоя жена. Я тебе вот что ска­жу: по-моему, ты влип в какую-то историю.

— Может быть, — сказал я.

— У тебя сейчас черная полоса в жизни. Мрак, в общем. Но мне кажется, ты сам тянешь на себя эту чернуху. Есть что-то такое... главное. Оно как магнит притягивает всякие беды. Поэтому любая более или менее сообразительная женщина смотала бы от тебя удочки.

— Возможно, и так.

Мэй Касахара помолчала, потом кашлянула, прочищая гор­ло, и продолжала рассуждать:

— Ты ведь приходил вчера на дорожку? Долго стоял у на­шей задней калитки... прямо как вор-любитель. Не сомневай­ся, я все видела.

— Видела и не вышла?

— А ты думаешь, как? Чуть что, и все девчонки сразу выс­какивают из дома? Иногда найдет упрямство — и все. А вы, мужчины, если хотите ждать — ждите сколько угодно.

Я буркнул что-то в ответ.

— Но потом меня стала грызть совесть, и я как дура пота­щилась к тебе.

— А я тут обнимаюсь, да?

— Вот именно. Послушай! А она случайно не с приветом? — поинтересовалась Мэй. — Сейчас уже никто так не одевается

253

и не красится. Ее как из другого времени принесло. Ей бы к врачу сходить, голову проверить.

— Не беспокойся. С головой у нее все в порядке. Просто вкус у всех разный.

— Это точно. Кто что хочет — то и носит. Но вкус вкусом, а нормальный человек до такого не додумается. Вся она с голо­вы до ног... как бы это сказать?., ну, как с фотографии из ста­рого журнала.

Я молчал.

— Ты с ней спал, Заводная Птица?

— Не спал, — отвечал я, замявшись.

— Правда?

— Правда. У меня с ней ничего нет.

— А что ж ты тогда с ней обнимаешься?

— Ну, женщинам иногда хочется, чтобы их кто-то обнял.

— Может, и так. Но вообще эта мысль опасная, я тебе скажу.

— Наверное, — согласился я.

— А как ее зовут?

— Крита Кано.

Мэй Касахара опять замолчала.

— Ты что, шутишь? — послышалось наконец в трубке.

— И не собираюсь. А ее старшая сестра — Мальта Кано.

— Но это же не настоящее имя.

— Точно. Рабочий псевдоним.

— У них что, дуэт клоунов? А может, они со Средиземным морем как-то связаны?

— Угадала. Они действительно имеют кое-какое отношение к Средиземному морю.

— А ее сестра нормально одевается?

— В общем, да. Во всяком случае, гораздо нормальнее, чем Крита. Вот только всегда носит красную клеенчатую шляпу.

— Думаю, она тоже с приветом. Ты нарочно со сдвинутыми связываешься, не пойму?

— Это очень долгая история. Вот все утрясется, и я, может, тебе расскажу. Только не сегодня. Сейчас у меня в голове пол­ная каша, никак не пойму, что вокруг творится.

254

— Ладно, — сказала Мэй подозрительно. — Как, жена еще не вернулась?

— Пока нет, — ответил я.

— Послушай меня, Заводная Птица! Ты уже взрослый че­ловек, а голова у тебя совсем не работает. Вот передумала бы твоя жена и вернулась вчера вечером домой. Увидела бы, как ты тискаешь эту дамочку. И что было бы?

— Да, могло так получиться.

— А если бы тебе сейчас не я позвонила, а она? А ты в от­вет — про секс по телефону. Что бы она тогда подумала?

— Ты права.

— Ну, я же говорю: с тобой не все в порядке, — заключила Мэй и вздохнула.

— Это точно, — вынужден был признать я.

— Ну что ты со всем соглашаешься? Думаешь, признаешь свои ошибки, покаешься — и больше нет вопросов? Ничего подобного. Признавай не признавай, а ошибка есть ошибка, и никуда от нее не денешься.

— Согласен. — Она была права на сто процентов.

— Ладно, хватит! — Мэй разошлась не на шутку.