724

— Сюда, — поторопил он. Поднявшись с пола, я поспешил за ним.

— Это вы выключили свет? — спросил я его спину. Он ничего не ответил: ни да, ни нет.

— Спасибо. А то я уже не знал, что делать.

— Это очень опасные люди, — проговорил Человек Без Лица. — Гораздо опаснее, чем вы думаете.

— А что? Нобору Ватая, правда, сильно избили? — задал я следующий вопрос.

— Так по телевизору сказали, — отозвался он, осторожно выбирая слова.

— Но я здесь ни при чем. Я в это время как раз спускался в колодец.

— Ну, если вы так говорите, значит, так оно и есть. — Он отворил дверь и, светя фонариком под ноги, стал марш за мар­шем подниматься по лестнице. Я двинулся следом. Лестница оказалась такой длинной, что скоро я потерял ориентировку и даже перестал понимать, куда мы движемся — вверх или вниз. Да и лестница ли это?

— Кто-нибудь может засвидетельствовать, что вы были в это время в колодце? — спросил Человек Без Лица, не оборачи­ваясь.

Я не ответил. Не было таких людей.

— Тогда вам лучше, ничего не говоря, бежать отсюда. Для себя они уже решили, что преступник — вы.

— Кто это — они?

Достигнув верхней площадки, Человек Без Лица повернул направо и, пройдя несколько шагов, открыл дверь и вышел в коридор. Остановился и прислушался.

— Нужно торопиться. Держитесь за меня. Я послушно схватился за полу его пиджака.

— Они все время сидят у телевизора, как приклеенные, — продолжал он. — Поэтому вас здесь не любят. Зато они без ума от старшего брата вашей жены.

— Вы знаете, кто я?

— Конечно.

— Тогда, может, вам известно, где сейчас Кумико?

725

Он молчал. Мы словно играли в темноте в какую-то игру: я вцепился в его пиджак, мы повернули за угол, быстро спусти­лись вниз на несколько ступенек, прошли в маленькую по­тайную дверь и, миновав переход с низко нависшим над голо­вой потолком, оказались в очередном коридоре. Странный, запутанный маршрут, которым вел меня Человек Без Лица, напоминал бесконечное барахтанье в материнской утробе.

— Окада-сан, мне известно далеко не все, что здесь проис­ходит. Мой участок — в основном вестибюль. Я многого тут не знаю.

— А коридорного, который здорово свистеть умеет, знаете?

— Нет, — прозвучал немедленный ответ. — Здесь вообще нет никаких коридорных — ни свистунов, ни других. Если увиди­те такого, помните: это не коридорный, а нечто, маскирую­щееся под него. Да, забыл спросить: вам номер 208 нужен? Ведь так?

— Так. Мне надо встретиться там с одной женщиной.

На это Человек Без Лица ничего не сказал. Не спросил, ни кто эта женщина, ни какое у меня к ней дело. Он шагал по коридору уверенной походкой человека, которому известны здесь все входы и выходы, и тянул меня за собой, как буксир, прокладывающий сложный маршрут во мраке.

Наконец, ни слова не говоря, он резко остановился перед дверью. Я тут же врезался в него сзади, едва не сбив с ног. Его тело показалось мне на удивление легким, бесплотным, как высохшая цикада. Но он устоял и посветил фонариком на таб­личку на двери. Это был номер 208.

— Дверь не заперта, — сказал он. — Вот, возьмите фонарик. Я и в темноте доберусь. Как войдете, сразу закройтесь на ключ и никому не открывайте. Делайте поскорее свои дела и воз­вращайтесь к себе, откуда пришли. Здесь опасно находиться. Вы нарушили границу, и у вас только один союзник — я. По­мните об этом.

— Кто вы?

Человек Без Лица вложил в мою ладонь фонарик, словно передавал эстафету, и вымолвил:

— Я — Человек Пустое Место.

726

Его безликое лицо взирало на меня в темноте в ожидании ответа, но я не мог отыскать правильных слов. Не дождавшись, он исчез прямо у меня на глазах. Только что был здесь, передо мной, а в следующий миг темнота поглотила его. Я посветил туда, где он стоял мгновение назад, но луч фонаря выхватил из мрака лишь размытый кусок бежевой стены.

*