Генеральный штаб и большая часть выс­шего командного состава Квантунской армии переехали в но­вую ставку в Тонхуа, у корейской границы, а император Маньчжоу-го Пу И со своим семейством спешно собрался и бежал из столицы на специальном поезде. Большинство китай­ских солдат из армии Маньчжоу-го, которые должны были обо­ронять столицу, узнав о вторжении Советской армии, тут же начали разбегаться или поднимали бунты и убивали своих япон­ских командиров. Естественно, они не собирались сражаться с превосходившими советскими силами и отдавать жизни за Япо­нию. В результате столица Маньчжоу-го, «особый город Синь­цзин», предмет гордости Японии, возведенный в дикой степи, оказался в непонятном политическом вакууме. Чтобы избежать бессмысленного хаоса и кровопролития, высшие китайские чиновники Маньчжоу-го настаивали, что Синьцзин нужно объявить демилитаризованной зоной и сдать его без сопротив­ления, но Квантунская армия отвергла такое предложение.

Солдаты, которых послали в зоопарк, смирились с судьбой: они считали, что через несколько дней их ждет смерть в бою с советскими войсками (хотя на самом деле после того, как они сложили оружие, их отправили в Сибирь, на шахты, где троих ждала смерть). Им оставалось только молиться, чтобы смерть оказалась не такой мучительной. Никому не хотелось гибнуть под гусеницами танка, гореть в окопе в пламени огнемета, долго корчиться в агонии от ранения в живот. Умирать — так от пули в голову или сердце. Но до этого нужно было убить зверей в зоопарке.

504

Первоначально для экономии дефицитных патронов пла­нировалось ликвидировать животных с помощью яда. Молодой лейтенант, которого поставили руководить этой операци­ей, получил от начальства соответствующий приказ. Ему сказали, что необходимый яд уже доставили в зоопарк, и лей­тенант во главе восьмерых вооруженных до зубов солдат на* правился туда. От штаба до зоопарка было всего двадцать ми­нут ходьбы. С тех пор как началось наступление советских войск, зоопарк не работал — у ворот стояли два солдата с винтовками с примкнутыми штыками. Лейтенант показал им при­каз, и его команду пропустили на территорию.

Директор зоопарка подтвердил, что получил от военных рас­поряжение в экстренном случае «ликвидировать» хищников, применив для этого яд, но, по его словам, никакого яда он так и не получил. От этого известия лейтенант растерялся. Вообще-то он служил при штабе бухгалтером, и ему ни разу не приходи­лось командовать другими людьми, пока того не потребовали чрезвычайные обстоятельства. Лейтенант уже несколько лет не держал в руках оружия и, спешно вытащив из ящика своего стола револьвер, вовсе не был уверен, исправен ли он.

— С бюрократами всегда так выходит, господин лейте­нант, — посочувствовал ему директор-китаец. — Того, что нуж­но, никогда нет.

Чтобы разобраться, что к чему, вызвали главного ветерина­ра, и он рассказал, что в последнее время зоопарк снабжается очень плохо, поэтому яда у него осталось совсем мало — мо­жет, даже на одну лошадь не хватит. Ветеринару было под со­рок. Высокий, с правильными чертами лица, на правой щеке — темно-синее родимое пятно, размером и формой напоминав­шее ладошку младенца. «Наверное, оно у него с рождения», — предположил лейтенант и решил из директорского кабинета позвонить в штаб, чтобы начальство дало ему новые инструк­ции. Но после того как несколько дней назад Советская армия перешла границу, командование Квантунской армии ударилось в панику. Многие старшие офицеры исчезли неизвестно куда, а те, кто остался, жгли во дворе штаба кипы важных докумен-

505