Кумико тоже бывала в больнице каждый день — в перерывах между лекциями в университете

263

она навещала мать, которую положили с язвой двенадцати­перстной кишки. Девушка ходила в джинсах или аккуратной короткой юбочке и свитере, волосы завязывала в конский хво­стик. Начался ноябрь, поэтому иногда Кумико надевала паль­то. На плече у нее болталась сумка, где неизменно лежало не­сколько книжек, скорее всего — учебников, и что-то вроде тетради для черновиков.

Когда я первый раз появился в приемном покое — это было днем, — Кумико уже сидела на диване, скрестив ноги в чер­ных туфлях, и с увлечением что-то читала. Я сел напротив и стал дожидаться свидания с клиентом, каждые пять минут посматривая на часы. Кумико не отрывала от книги глаз. По­мню, я тогда подумал, что у нее красивые ноги. От ее вида на душе слегка полегчало. Интересно, что должна чувствовать симпатичная девушка, да еще с таким умным личиком и чуд­ными ножками?

Встречаясь в приемном покое, мы постепенно разговори­лись, стали обмениваться прочитанными журналами, ели фрукты: ее матери их приносили так много, что она не могла все съесть сама. Нам было ужасно скучно там, и потому мы тянулись друг к другу.

*

Мы с Кумико с самого начала поняли, что у нас есть что-то общее. То была не импульсивная яркая вспышка, поражаю­щая двух людей при встрече, как удар электротока, а более сдержанное и мягкое чувство — будто два крошечных огонь­ка, плывущих в бескрайнем мраке параллельно друг другу, неведомым образом начинают постепенно сближаться. Мы встречались все чаще, и я заметил, что перестал относиться к поездкам в больницу как к нудной обязанности. Удивитель­ное дело: вроде случайно встретил хорошую подругу, а не чу­жого человека.

Скоро мне стало не хватать отрывочных встреч с Кумико в больнице в промежутках между делами. Хотелось встретиться где-нибудь в другом месте и поговорить как следует, никуда не торопясь. И наконец я решился назначить ей свидание.

264

— Знаешь, мне кажется, нам надо немножко развеяться, — сказал я. — Давай сходим куда-нибудь? Ведь есть же места, где нет ни больных, ни клиентов!

Кумико задумалась на секунду и предложила:

— Может, в аквариум?

Вот так и состоялось наше первое свидание. В воскресенье утром Кумико принесла матери в больницу смену белья; мы встретились в приемном покое. День выдался ясный и теп­лый. На Кумико было простое белое платье, поверх него — длинный бледно-голубой жакет. С того дня я не переставал поражаться, как здорово она умеет одеваться. Кумико могла надеть что-то самое простое, но достаточно было какой-ни­будь мелочи — подвернутого рукава или стоячего воротнич­ка, — чтобы ее наряд смотрелся привлекательно и эффектно. Она относилась к своей одежде очень бережно, даже с любо­вью. Каждый раз, идя рядом с Кумико, я с восхищением по­сматривал на ее наряд. На блузке — ни складочки, юбка оту­тюжена безукоризненно. Если на ней было что-нибудь белое, то ослепительно белое; обувь — без единого пятнышка и на­чищена до блеска. Глядя на Кумико, я представлял аккуратно сложенные и рассортированные по полкам комода блузки и кофточки, развешанные в шкафу юбки и платья в пластико­вых чехлах (после того как мы поженились, я смог увидеть все это воочию).

В тот день после обеда мы поехали в зоопарк Уэно. Погода была как на заказ; я подумал, что приятнее было бы просто побродить по зоопарку, и намекнул на это Кумико, пока мы добирались до Уэно на электричке. Но она, похоже, про себя уже решила идти в аквариум. Ну, захотела — пожалуйста, я не возражал. В аквариуме как раз проходила выставка медуз, и мы стали по порядку обходить собранных со всего света ред­ких желеобразных. Все они — от мягких комочков размером с ноготь до похожих на зонтики чудищ больше метра в диамет­ре — студенисто покачивались в своих отсеках. Несмотря на воскресный день, посетители в аквариум не рвались — залы были почти пусты. В такую замечательную погоду народ пред­почитал смотреть не на медуз, а на слонов и жирафов.

265