Осторожно взявшись за ручку, я повернул ее, и дверь бесшум­но отворилась. В комнате стояла кромешная тьма, но узкая по­лоска света все-таки проникала через щелку в плотных занавес­ках, и, присмотревшись как следует, можно было различить очертания окна, стола и дивана. Да, в этом самом номере я ока­зался тогда с Критой Кано. Люкс: передняя, гостиная, за ней — спальня. На столике в гостиной смутно виднелись бутылка «Кат­ти Сарк», стаканы и ведерко со льдом. Когда я открыл дверь, пучок света из коридора ударил в серебристый металл ведерка, сверкнувший, как лезвие острого ножа. Я бесшумно ступил в раз­литый по комнате мрак. В номере было тепло, в воздухе висел густой цветочный аромат. Я прислушался, продолжая держаться за ручку двери, чтобы в случае чего сразу открыть себе путь к отступлению. Кто-то должен быть в номере. Кто-то попросил принести виски, лед, стаканы и открыл дверь коридорному.

287

*

— Не надо включать свет, — послышался женский голос из спальни. Я сразу узнал его. Говорила та самая таинственная женщина, которая донимала меня странными звонками. Я от­пустил дверную ручку и медленно, на ощупь двинулся на го­лос сквозь темноту. В задней комнате мрак оказался еще гуще, чем в гостиной. Остановившись в проеме между двумя комна­тами, я изо всех сил старался что-нибудь разглядеть.

Послышалось шуршание простыни, в темноте неясно мель­кнула чья-то черная тень.

— Пусть будет темно, — проговорила женщина.

— Хорошо. Не будем зажигать свет, — сказал я и крепко ухватился за дверной косяк.

— Ты один? — спросила она как-то устало.

— Конечно. Я так и думал, что встречу тебя здесь. А если не тебя, то Криту Кано. Мне надо знать, куда пропала Кумико. Ведь все началось с твоего непонятного звонка. После него будто ящик Пандоры открылся — стали происходить стран­ные вещи, одна за другой. В конце концов исчезла Кумико. Для этого я и пришел сюда. Один. Не знаю, кто ты такая, но у тебя есть какой-то ключ к происходящему. Ведь так?

— Крита Кано? — осторожно поинтересовалась женщина. — Никогда не слышала этого имени. Она что, тоже здесь?

— Не знаю. Но я не раз здесь с нею встречался.

Воздух в комнате был тягучим и спертым. Вдохнув его, я снова почувствовал густой приторный аромат. Наверное, где-то стояла ваза с цветами. Они колыхались там, во тьме. В ис­точающем удушливый запах мраке я терял связь со своим те­лом. Казалось, я превращаюсь в крошечное насекомое, прокладывающее себе путь меж гигантских лепестков. Там сладкий нектар, пыльца, нежные волоски тычинок. Они ждут моего вторжения и вмешательства, нуждаются в нем.

— Для начала хотелось бы узнать, кто ты, — начал я. — Ты говоришь, что я тебя знаю. Но я никак не могу вспомнить. Кто ты такая?

— Кто я такая? — повторила за мной женщина, однако без тени насмешки. — Знаешь, что-то выпить хочется. Налей-ка нам виски со льдом. Выпьешь со мной?

288

Выйдя в гостиную, я откупорил бутылку с виски, бросил лед в стаканы и наполнил их. В потемках эта операция заняла у меня довольно много времени. Со стаканами я вернулся в спальню. Женщина попросила поставить их на столик у изго­ловья кровати и сесть рядом на стул.

Я сделал, как было сказано: один стакан поставил на сто­лик и, держа в руке второй, уселся на обтянутый материей стул с подлокотниками, стоявший чуть в стороне. Глаза немного привыкли к отсутствию света, и я различил, как передо мной бесшумно шевельнулась тень. Женщина, похоже, приподня­лась на кровати. В стакане звякнул лед. Я понял, что она от­хлебнула виски, и сам сделал глоток.

Она долго ничего не говорила. Чем дольше длилось молча­ние, тем сильнее, мне казалось, становился аромат цветов.

— Ты в самом деле хочешь знать, кто я? — спросила жен­щина.

— Для этого я сюда и пришел. — Во мраке мой голос звучал каким-то неуютным эхом.

— Ты правда пришел узнать, как меня зовут? Вместо ответа я откашлялся. И опять заметил, что со зву­ком в этой комнате творится что-то странное.