Самому.

— Но что же делать? Вы и сами еще не знаете? Я кивнул.

— Кажется, окружающее мало-помалу начинает принимать очертания. Должна же быть какая-то связь, хотя еще много неясного. Так просто здесь не разобраться. Надо подождать, пока еще немного не прояснится.

Сестра Мальты Кано задумалась, ровно сложив руки на столе.

— Но это же так нелегко — ждать.

— Да уж наверное, — сказал я. — Вполне может быть, все окажется куда круче, чем я сейчас думаю. Ждать здесь непонят­но чего, когда ничего толком не понятно... По правде говоря, можно было бы... бросить все и уехать с тобою на Крит. Забыть обо всем и начать жить заново. Для этого я и чемодан купил, на паспорт сфотографировался, вещи собрал. Мне в самом деле хотелось уехать из Японии. Но я никак не могу избавиться от

413

предчувствия — или ощущения, — что от меня что-то требуется именно здесь. Вот откуда это «не могу убежать». Сестра Мальты Кано молча кивнула головой.

— На первый взгляд история — банальней не придумаешь. Жена завела любовника и ушла из дома. Заявляет, что хочет развестись. Как говорит Нобору Ватая, такое часто бывает. Тут без лишних раздумий и рвануть бы с тобой на Крит, забыть про все и зажить по-новому. Как бы не так! На самом-то деле история только кажется такой простой. Это и мне, и тебе по­нятно. Так ведь? И Мальте понятно. Может быть, и Нобору Ватая тоже. Во всем этом есть что-то, чего я не знаю. И мне хочется как-нибудь раскопать это, вытащить на свет.

Готовить кофе я передумал, выключил чайник, снова сел за стол напротив сестры Мальты Кано и посмотрел на нее.

— Я бы вернул Кумико — была бы возможность. Сам вер­нул бы ее обратно в этот мир. Не выйдет — что ж, значит, я и дальше буду терять себя, лишаться своего «я». Вот что я посте­пенно понял, хотя пока еще смутно все это представляю.

Взглянув на сложенные на столе руки, сестра Мальты Кано подняла на меня взгляд. Крепко сжала ненакрашенные губы и, помолчав, сказала:

— Вот потому-то я и хотела увезти вас с собой на Крит, Окада-сан.

— Чтобы я ничего здесь не делал? Девушка едва кивнула в ответ.

— Но почему?

— Потому, что это опасно, — проговорила она тихо. — Здесь опасное место. Сейчас еще можно перемотать назад и поехать на Крит. Там мы будем в безопасности.

Рассеянно глядя на совсем новое — без краски и наклад­ных ресниц — лицо Криты, я на какой-то миг перестал пони­мать, где нахожусь. Сознание вдруг будто плотно окуталось густым туманом. Я потерял сам себя. Не чувствовал, не ощу­щал. «Где я? Куда я попал? — подумал я. — Что вообще я здесь делаю? Кто эта женщина?» И сразу же наваждение кончилось. Я сидел у себя на кухне за столом. Вытер пот кухонным поло­тенцем. Голова немного кружилась.

414

— Что с вами, Окада-сан? — взволнованно спросила быв­шая Крита Кано.

— Ничего. Все в порядке, — отозвался я.

— Не знаю, сможете ли вы когда-нибудь вернуть Кумико-сан. Но если даже получится, нет гарантий, что вы с ней буде­те счастливы, как прежде. Во всяком случае, так, как раньше, уже, верно, не будет. Вы думали об этом, Окада-сан?

Я уткнулся лицом в сплетенные пальцы рук, потом расце­пил их. В округе не было слышно ни звука. Я снова погрузил­ся в себя.

— Думал. Того, что произошло, уже не исправить, и того, что было, не вернешь, как ни старайся. Это вполне может быть... даже очень может быть. Но есть вещи, которые одним только возможностям и вероятностям не подчиняются.

Сестра Мальты Кано протянула руку и едва коснулась моей руки, лежавшей на столе.

— Если вы что-то знаете и хотите остаться — значит, надо оставаться. Вам решать, Окада-сан. Жаль, конечно, что вы не можете со мной поехать, но я вас понимаю. С вами, думаю, еще много чего произойдет, но вы не забывайте меня. Вспо­минайте, если что. Ладно? А я — вас.

— Хорошо. Буду тебя помнить, — пообещал я. Снова плотно сжав губы, бывшая Крита Кано долго подыс­кивала слова и сказала чуть слышно:

— Сами знаете, Окада-сан, в каком жестоком, пропахшем кровью мире мы живем. Выживает сильнейший.