И вдруг долговязый будто решил махнуть на все рукой — по­вернулся и скрылся в темноте.

Мальчику показалось, что все его бросили. Коротышка за­лез на сосну и пропал. Долговязый ушел куда-то. Заводная Птица молчит. Отца, что ли, разбудить? Но он ни за что не поверит. Скажет: «Опять тебе что-то приснилось». Мальчику действительно часто снились сны, и он иногда путал сон с явью. Но сейчас, кто бы что ни говорил, все было на самом деле — и Заводная Птица, и парочка в черном. Просто они куда-то исчезли ни с того ни с сего. «Папа все поймет, надо только объяснить как следует».

И тут вдруг мальчик подумал: «А ведь тот, невысокого рос­та, очень похож на папу! Может, ростом пониже, зато фигура, движения — ну как две капли воды. Да нет! Папа так ловко не влез бы на дерево. Он не такой проворный, не такой силь­ный». Мальчик совсем запутался и ничего не понимал.

Через несколько минут у сосны снова появился долговя­зый. На этот раз он был не с пустыми руками — принес ло ... Читать дальше »

Вращая рукоять приводного механизма, матросы вернули в исходное положение пушку, которая держала под прицелом транспорт, — теперь ствол ору­дия был повернут прямо вперед, — и поставили заглушку на ее жуткое черное жерло. Снаряды спустили обратно вниз, ко­манда бегом бросилась к люкам. Теперь матросы двигались совсем по-другому — быстро и энергично. Четкие, экономные движения, никакой болтовни.

На подлодке низко и уверенно взвыли машины, несколько раз прогудела сирена, подавая сигнал: «Команде покинуть па­лубу». Лодка двинулась вперед и тут же стала погружаться, вздымая крупные клочья белой пены, словно только и дожи­далась, пока матросы покинут палубу и задраят изнутри люки. Вода накрыла узкую и длинную палубу, поглотила установ-

519

ленную на ней пушку. Рубка уходила в глубину, рассекая гус­тую синеву моря, вслед за ней, точно желая скрыть последние следы своего присутствия, из виду пропали антенна и перис­коп. Поднявшаяся было зыбь быстро улеглась, и ост ... Читать дальше »

Продолжал бы в том же духе — сидел бы сейчас в тюрьме, а то и сдох бы где-нибудь. Я не преувеличиваю. На мое счастье, старый сэнсэй меня подобрал. Так что мои маленькие глазки всякое повида­ли. В этом мире всем крепко достается — и лохам, и тем, кто пошустрее, и сильным, и слабым. Никто на ногах удержаться не может. Поэтому все хотят подстраховаться. И мелкие со­шки, вроде меня, тоже. Хоть упадешь, но жив останешься. Но если ты сам по себе, одиночка, тогда — конец. Свалишься и все — аут! Больше не поднимешься. Кранты.

И вы, Окада-сан, — может, не надо вам это говорить — тоже скоро под откос покатитесь. Сто процентов. Так в моей книж­ке написано. Через две-три страницы, большими черными буквами: «Тору Окаде скоро каюк». Точно. Я не пугаю, нет. Просто у меня об этом мире информация точнее, чем в про­гнозе погоды по телевизору. Я вот что хочу сказать: пришло вам время из игры выходить.

Усикава умолк, посмотрел на меня и продолжал:

566

— Знаете что, О ... Читать дальше »

Код R24.

Выберите другой документ.

С № 11 получилось то же самое. Понятно, что доступ зак­рыт ко всем документам. Что это за код R24? Похоже, он пол­ностью блокирует доступ к компьютеру. Когда открылись «Хроники Заводной Птицы № 8», остальные файлы тоже были доступны, но после того как я открыл к закрыл № 8, все ходы оказались перекрыты. Или эта программа не дает постоянно­го доступа к документам?

655

Сидя перед компьютером, я размышлял, что бы такое при­думать. Нет, ничего не поделаешь. Это тщательно выверенная система, мир, что родился в голове Корицы и функционирует по его принципам. Мне не знакомы правила игры. Я сдался и выключил компьютер.

*

Сомневаться не приходилось: автор «Хроник Заводной Птицы № 8» — Корица. Он поместил в компьютер шестнадцать исто­рий под общим названием, я по чистой случайности выбрал и прочитал восьмую. Окажись они все такие длинные — если их напечатать, может получиться довольно толстая книжка.

... Читать дальше »

Поднявшись, я посмотрел на дом: он тоже не подавал при­знаков жизни. Ослепительный блеск заходящего солнца отра­жался в стеклах. Мне надоело ждать, я пересек лужайку и, выйдя на дорожку, направился домой. Кота я не нашел, но старался изо всех сил.

*

Вернувшись домой, я постирал белье и приготовил все для простого ужина. В половине шестого задребезжал телефон, выдал двенадцать звонков, но я не подошел. Даже после того, как он смолк, звон висел в сгущавшемся мраке, будто застыв­шая в воздухе пыль. Твердые зубчики шестеренок постукива­ли в прозрачном корпусе настольных часов, зависших в про­странстве.

А что, если написать стихотворение про Заводную Птицу? — осенило меня, но первые строки никак не приходили в голо­ву. Да и понравятся ли такие стихи школьницам? Вот в чем вопрос.

*

Кумико вернулась домой в полвосьмого. Последний месяц она приходила все позже и позже — нередко возвращалась после восьми, а бывало — и после десяти. Теперь, когда я ... Читать дальше »

От таких мыслей сердце колоти­лось как бешеное. "Вот попала! За что?" — стучало в голове. Ты, верно, и не догадывался, что у меня в голове. Я дура, да? Точно, дура! Но тогда это было для меня абсолютно серьезно, ты даже не знаешь, как серьезно. Вот почему я лестницу выта­щила и закрыла тебя в колодце. "Фу-у! Заводной Птицы теперь нет, можно голову больше не ломать и жить спокойно".

Уж ты извини, Заводная Птица. Нельзя было так с тобой поступать (да и ни с кем другим тоже). Иногда ничего не могу с собой поделать. Понимаю, что творю, а остановиться — не получается. Это мое слабое место.

Вряд ли ты собирался меня насиловать. Сейчас я почему-то уверена в этом. То есть ты не то чтобы ни за что на меня не кинулся (никто ведь не знает наверняка, что может случить­ся) — просто вряд ли решился бы на такое. Не знаю, как по­нятнее сказать, но почему-то мне так кажется.

481

Ну ладно, хватит про изнасилования.

Короче, какие уж там свидания — я все рав ... Читать дальше »

Чертах. Раньше я никогда всерьез не задумывался, какой фор­мы у меня уши. Попроси меня их нарисовать — хоть как-ни­будь, — я наверняка не сумел бы. А сейчас появилась возмож­ность во всех деталях обследовать каждый краешек, все впадинки и изгибы. К своему удивлению, я обнаружил, что правое и левое ухо здорово отличаются друг от друга. Как та­кое могло получиться и какой смысл в таком асимметричном устройстве моих ушей (а какой-то смысл, наверное, должен быть), осталось для меня тайной.

Стрелки показывали 7:28. За время, что я сижу в колодце, я, должно быть, уже две тысячи раз посмотрел на часы. Зна­чит, 7:28 вечера. На бейсболе в это время как раз заканчивают розыгрыш третьей подачи и берутся за четвертую. В детстве на стадионе я любил забираться на самую верхушку трибуны и наблюдать, как понемногу угасает уходящий день. Солнце уже скрывается на западе за горизонтом, но небо еще хранит его великолепное красочное сияние. Мачты освещения отбрасы­вают на поле длинные тени, буд ... Читать дальше »

— Его про­дали в прошлом году, в августе. Уладили с долгами, с правом собственности, решили юридические вопросы и выставили на продажу. Возились с этими делами долго. Купила его одна

447

фирма, чтобы перепродать. Дом сломали, участок разровня­ли. В доме долго никто не жил, и если бы его оставили, то никто бы не купил. Из местных никто бы не раскошелился. Кто ж его купит? Вы про этот дом-то слыхали?

— Дядя рассказывал кое-что.

— Тогда понимаете, что я имею в виду. Знающий человек такое покупать не станет. Мы тоже не стали, хотя можно было всучить участок кому-нибудь, кто ничего не знает. Не в наших правилах наживаться на обмане клиентов. Это дурно пахнет. Мы такими вещами не занимаемся.

Я кивнул и спросил:

— А что за фирма его купила?

Старик нахмурился, покачал головой и назвал известную риэлторскую компанию.

— Они, наверное, и справок не навели. Увидали, в каком месте участок, узнали цену и сразу хапнули. Думали ... Читать дальше »

Самым последним звеном в цепи этих трагических происшествий, которые вряд ли можно рассмат­ривать как случайное совпаде­ние, стало убийство и самоубий­ство в семье Кодзиро Мияваки (фото № 1), владельца давно и хорошо известной сети рестора­нов «Руфтоп гриль», главный из которых находится на Гиндзе. Дела у Мияваки шли плохо, на­копились большие долги, и два года назад он продал все ресто­раны и объявил себя банкротом, однако и после этого уже не бан­ки, а другие многочисленные кредиторы не переставали его преследовать. В конце концов в январе этого года в гостинице го­рода Такамацу Мияваки задушил собственным ремнем свою спя­щую 14-летнюю дочь Юкиэ, а потом вместе с женой Нацуко повесился на специально приго­товленной веревке. Местонахож­дение старшей дочери Мияваки, студентки, неизвестно. При по­купке участка в апреле 1972 года Мияваки было известно о ходив­ших вокруг дома зловещих слу­хах, но он только смеялся над ними, говоря: «Все это — лишь случайные совпадения». Купив землю, он ... Читать дальше »

Ней, и когда мы нечаянно касались друг друга, сердце начинало биться сильнее. Чем ближе выходные, тем труднее мне было справляться с работой. Я нравился Кумико, это точно. Иначе разве стала бы она встречаться со мной каждую неделю?

Форсировать наши отношения я, однако, не спешил, заме­тив в Кумико непонятную неуверенность. Не знаю, в чем кон­кретно было дело, но в ее словах и поступках то и дело про­скальзывало замешательство. Спросишь у нее что-нибудь, и на мгновение повиснет пауза — Кумико на один вдох запаз­дывала с ответом. В этот момент мне всегда казалось, будто между нами мелькает какая-то тень.

Пришла зима, за ней — новый год. Мы по-прежнему встре­чались каждую неделю. Я не задавал Кумико никаких вопро­сов, она тоже ничего не говорила. Свидания продолжались: мы ходили куда-нибудь, сидели в кафе, болтали о разных пустяках.

Как-то я набрался смелости и спросил:

— У тебя, наверное, кто-нибудь есть? Какой-нибудь парень? Кумико посмотрела на ме ... Читать дальше »