Улыбка у него была замечательная, будто он долго бродил по дремучему лесу и вдруг вышел на ярко освещенную поляну.
— Доброе утро! — произнес я.
— Доброе утро! — беззвучно шевельнулись в ответ его губы.
549
Корица доставал из пакетов продукты, ловко раскладывая их в холодильнике по полкам, как способный ученик распределяет по ячейкам памяти новые знания. Остальные покупки уложил в шкаф. Потом мы выпили сваренный мною кофе и сидели за столом на кухне друг против друга. Прямо как когда-то по утрам с Кумико.
*
— Вышло так, что Корица ни дня не ходил в школу, — рассказывала Мускатный Орех. — В обычные школы детей, которые не могут говорить, не принимают, а отдавать сына туда, где учатся ребята с отклонениями в развитии, будет неправильно, подумала я. Ведь причина его немоты — в чем бы она ни заключалась — совсем не та, что у других детей. Да и у Корицы никакого желания идти в школу не было. Ему больше нравилось сидеть одному дом
... Читать дальше »
Мальта Кано опять замолчала. На этот раз пауза оказалась длиннее. Мне показалось, что она в растерянности.
— Алло! Вы слушаете? — спросил я.
— Да, Окада-сан, — откликнулась Мальта Кано.
— Увижу Криту — обязательно передам, чтобы она связалась с вами, — повторил я.
— Спасибо вам. — С этими словами, извинившись за поздний звонок, женщина положила трубку. Сделав то же самое, я снова взглянул на свое отражение в оконном стекле. Вдруг меня осенило: может случиться, что я говорил с Мальтой Кано в последний раз. Мы больше не увидимся. Похоже, она навсегда исчезнет из моей жизни. Почему вдруг я так подумал? Да просто пришло в голову.
*
И тут я вспомнил про лестницу. Она так и осталась в колодце. Надо бы убрать ее поскорее, а то кто-нибудь увидит — могут быть неприятности. А тут еще Крита Кано исчезла. В последний раз я ее именно у колодца видел.
Запихав в карман фонарь и обувшись, я вышел в сад и снова перелез через стену
... Читать дальше »
Человек и не думал подниматься с дивана. Я смотрел на него и молчал.
— Удивились, наверное, когда меня увидали. Залез не пойми кто, расселся, как у себя дома, и чего-то дожидается. Виноват. Честное слово, виноват. Но если бы я зажег свет, вы почуяли бы неладное и, может, и не вошли бы. Потому я в темноте и сидел. Ничего плохого я вам не сделаю. Что ж вы так испугались? Захотелось поболтать с вами немножко, только и всего.
Говоривший оказался наряженным в костюм человечком. В сидячем положении точно определить его рост было трудновато — наверное, метр пятьдесят с небольшим. Лет — сорок пять, пятьдесят; пухлый, как раздувшаяся лягушка, и лысый. Экспонат категории А, по классификации Мэй Касахары. Правда, над ушами, как приклеенные, торчали пучки волос, но их причудливый вид и вороненый окрас только подчеркивали лысину. Огромный нос, похоже, был заложен — при каждом вдохе и выдохе он с шумом сжимался и раздувался, как кузнечные мехи. На носу сидели капитальног
... Читать дальше »
Он умолк и некоторое время молча рассматривал облака на небе. Потом снова перевел взгляд на Ямамото и, спокойно покачав головой, вздохнул:
— Как бы я хотел тебе поверить! Это было бы замечательно! Похлопал бы тебя по плечу и сказал: «Хорошо, хорошо! Ну, теперь давайте на тот берег и домой. В следующий раз смотрите, будьте осторожней». И всем будет хорошо. Честное слово, я хотел бы так поступить. Но, к сожалению, не могу. А все потому, что знаю, кто ты такой на самом деле. И знаю, что ты здесь делаешь. У нас есть кое-какие друзья в Хайларе, так же как у вас в Улан-Баторе.
Русский достал из кармана перчатки, сложил их по-другому и засунул обратно.
— Скажу откровенно: у меня лично нет никакого интереса вас мучить или убивать. Отдайте письмо — и никаких других дел у меня к вам нет. Я распоряжусь, и вас тут же отпустят. Вы сможете спокойно перейти на ту сторону. Гарантия — моя честь. Все остальное — наши проблемы. Вас это не касается.
На пятый день после обеда я оказался в кафе в отеле «Пасифик» на Синагаве — том самом, где в прошлом году, летом, встречался с Мальтой Кано и Нобору Ватая. Приятных воспоминаний от той встречи у меня не осталось, да и кафе не нравилось. Но почему-то, без всякой цели и причины, почти бессознательно я сел в Синдзюку на электричку и по линии Яманотэ доехал до станции Синагава. Перейдя по галерее в здание отеля, я занял в кафе столик, у окна. Заказал бутылку пива и решил пообедать, хотя время обеда уже прошло. Покончив с едой, я рассеянно поглядывал на сновавших туда-сюда по галерее людей: они напоминали длинные цепочки бессмысленных цифр.
Возвращаясь из туалета, я заметил в глубине заполненного посетителями зала красную шляпу. Клеенчатую и точно такого же цвета, как та, что всегда носила Мальта Кано. Как намагниченный, я двинулся к тому столику, но, подойдя ближе, понял, что обознался. Обладательницей шляпы оказалась иностранка, моложе и крупнее Мальты. Да и шляпа была не
... Читать дальше »
Я проснулся от металлического клацанья предохранителя. Ни один солдат на войне не пропустит этот звук мимо ушей, даже если крепко спит. Это особый звук, тяжелый и холодный, как сама смерть. Почти инстинктивно я протянул руку к браунингу, лежавшему у изголовья, и тут же получил удар сапогом в висок, от которого у меня на миг потемнело в глазах. Переведя дух, я чуть приоткрыл глаза и разглядел человека, который, судя по всему, меня ударил. Он нагнулся и взял мой браунинг. Я медленно приподнял голову — прямо в лицо уставились дула двух винтовок. За ними маячили фигуры двух солдат-монголов.
Заснул я в палатке, но теперь она исчезла, будто по мановению волшебной палочки, и над головой было развернуто усыпанное звездами небо. Еще один солдат наставил автомат в голову лежавшего рядом со мной Ямамото. Тот лежал тихо — может быть, думал, что сопротивляться не имеет смысла, или берег силы. На солдатах были длинные полушубки и военные шапки-шлемы. Двое светили на нас большими кар
... Читать дальше »
— Воды есть немного. Еду я не брал. Вот только три лимонных карамельки...
— И давно сидишь?
— Со вчерашнего утра.
— Ты, наверное, голодный?
— Пожалуй.
— А с этим делом... ну, отливаешь ты как?
— Обхожусь. Я же почти не пью и не ем, так что это не проблема.
— А знаешь, Заводная Птица, ведь ты можешь там умереть, если я захочу. Кроме меня, никто не знает, где ты. Лестницу я спрятала. Понимаешь? Стоит мне уйти отсюда — и тебе кранты. Кричи не кричи — все равно не услышат. Кому в голову придет, что ты тут сидишь? Никто даже не заметит, что ты пропал. На работу не ходишь, жена сбежала. Если кто и обратит внимание, что ты пропал, будет уже поздно — к тому времени ты отдашь концы, и даже тела твоего не найдут.
Ключевое слово в них — «Заводная Птица», а повествование в форме хроник (или в какой-нибудь другой) почти наверняка доходит до наших дней. Однако «Заводную Птицу» не Корица придумал. Еще раньше в ресторане на Аояме о ней без всякого умысла упомянула Мускатный Орех. Тогда она еще не знала о моем прозвище — Заводная Птица. А это значит, что по случайному совпадению я каким-то образом оказался связан с их историей.
Хотя полной уверенности у меня не было. Могло случиться, что Мускатный Орех каким-то образом узнала о прозвище, и эти два слова подсознательно повлияли на ее (вернее, их с сыном) историю, как бы вросли в нее. Может, нет у этой истории определенной, законченной формы и она живет, ви-
657
доизменяясь и разрастаясь, как бывает, когда рассказ передается из уст в уста.
По стечению обстоятельств или какой-то иной причине «Заводная Птица» в истории Корицы обладала могучей силой. Не все, а лишь особые люди слышали ее голос, который вел их к н
... Читать дальше »
«Что же это за человек? — подумал я тогда. — В чем его сущность?»
Перед камерами он разыгрывал роль немногословного ученого. Когда кто-нибудь из участников передачи интересовался его мнением, он простыми, понятными всем словами, четко и логично высказывал свою точку зрения. Когда страсти накалялись и собравшиеся в студии переходили на крик, Нобору Ватая неизменно сохранял спокойствие. На провокационные вопросы не поддавался, не мешал высказаться оппоненту и под конец одной фразой разбивал все его аргументы. Овладел искусством наносить в спину противнику роковой удар тихим, спокойным голосом, с улыбкой на лице. Не знаю почему, но на экране он выглядел куда более умным и заслуживающим доверия, чем в жизни. Он был не особенно красив, зато высок, строен и имел хорошие манеры. Короче говоря, на телевидении и в других массмедиа Нобору Ватая нашел свое место. В этом мире его приняли с распростертыми объятиями, а он отвечал ему взаимностью.
— А ты, Заводная Птица, думал в мои годы о таких вещах?
— Да как сказать? Если по правде, так серьезно — вряд ли. Разве только самую малость. А чтобы глубоко копаться... Нет, не помню. Кажется, я просто считал, что если жить обыкновенно, то все будет нормально само собой. Но, похоже, из этого ничего не вышло. К сожалению.
Мэй спокойно посмотрела мне в глаза и положила руки в перчатках на колено.
— Выходит, под залог Кумико-сан не выпустили?
— Она отказалась выходить под залог, — объяснил я. — Боится, что на нее сразу все навалятся, суета начнется, поэтому предпочитает оставаться в тюрьме, в тишине и покое. И со мной не хочет встречаться. Вообще никого видеть не желает, пока все не уляжется.
— А когда суд?
— Где-то весной. Кумико вину признает и готова принять любое решение. Суд, очевидно, надолго не затянется. Есть неплохой шанс, что приговор будет условным, а если ее и осудят,
... Читать дальше »
